Оздоровление по-закарпатски. Рассказ знакомого
от первого лица.
/фельетон/
Жена стала часто жаловаться. Часто. Без повода. Это сейчас я понимаю, что ей просто приелись колонки дебетов и кредитов. На описываемый момент она жаловалась на всё. Ей не нравилось, как работает её сердце, ненатуральность цветовых красок в плоском импортном телевизоре в полстены, мои задержки возвращения с работы. При этом, сосед-художник с удовольствием рассматривал на моём TV репортажи с вернисажей местных художников, автобус привозил меня с работы на две минуты раньше обычного, тёща забирала малыша погулять вдвое чаще. Надо было срочно что-то делать.
Решил, что – болезнь. Менее, чем за двести национальных тугриков её обследовали вдоль и поперёк. Поперёк – электроотводами кардиографа, новейшего, импортного, из Швеции. Вдоль – рентгеном, ультразвуком и чем-то из томографа.
Не уверен, что все эти аппараты врачи и медтехники включали или «проявляли и читали» информацию с них. Потому, как не со всех исходили «синусоиды». Процедура эта, скажу вам, для родственников больного трудная. Я бы сказал, изнурительная. Особенно в эмоциональном виде. Можно сказать, дорогая. На одной процедуре требуют спонсорскую помощь «на бумагу» для распечаток томографа, разовые перчатки для деликатного обследования, в другом – купить ультрафиолетовую лампу для дезинфекции кабинета. Или – пожертвовать на платиновые наконечники для отвода кардиомонитора и позолоту для разъёма монитора для персонального компьютера, распечатывающего заключение-диагноз. Разумеется, ни один муж не откажет во взносе на одноразовые перчатки для per anus- или per vagina-анализа супруги и на персональный? «из Швеции»? рабочий орган УЗИ для исследования матки жены, которые прямо влияет на самочувствие мужа. Спросите любого - каждый муж предпочтёт иметь сифилис от удовольствия сифилису от лечебной процедуры. Цена, конечно впечатляет. Но, как говорится, что не сделаешь для родной жены.
Как-то так складывалось, что врач при аппаратах работал не в то время, когда работал тамошний техник, что их обслуживал. Потому процедуры тормозились. К тому же, врач, который к ним направлял, подписывал направление на время, исключающее попадание к этим «мед-апаратчикам» в день своего приёма. А у меня – лимитированное время для сопровождения жены, на которое отпросился с оперативного дежурства со «стратегического рабочего места». В смысле – важного.
Сложность была тем большая, что попасть к «лечащему» врачу сразу после аппаратной процедуры было невозможно, в силу завершения работы поликлиники и технологии обработки результатов посещения аппаратной - проявления, распечаток результатов. Потому медицинская технология добавляла дополнительные расходы, каждый элемент которого стоил мне оплаты половины моего рабочего дня на своей службе. К слову сказать, день-то отгула мне, в силу срочной болезни жены, дали, но не более…. Я это так подробно описываю не потому, что мне полдня жалко. Просто этих полдня за время обследования жены накопилась неделя.
Дошли до врача. Отклонений «органических», как он выразился, врач не нашёл. Я предложил посмотреть внимательнее за неминуемую благодарность. Тот срочно выписал кучу лекарств на 50 зелёных - витаминов, как мне сказал биохимик, работающий на моём предприятии. Уточнение диагноза болезней жены мне стоило мне ещё 50 у.е., не считая армянского, судя по этикетке, коньяка и коробки конфет от любимого друга национального президента – «Рошен». Коньяка не жалко – эту этикетку сканировал друг на цветном принтере для заказа в местной типографии, чтоб потом наклеить на двудолларовую бутылку местного крепкого напитка, окрашенного корой дуба, чаем, очищенного предварительно марганцовкой и чем-то ещё. Однако, коробка конфет стоила дороговато.
Судя по цене лекарств, диагноз был правильным. Жена, отдохнув на листе нетрудоспособности, освобожденная от домашних хлопот тёщей и моим вниманием, а может от «лекарств», выглядеть стала лучше, веселее. Однако, всех лечебных процедур, явно, не хватало. Надо было делать что-то ещё. Врачи в своём воображении явно истощились на диагнозы.
Утомлённые запросами жены об очередных лечебных процедурах, врачи вероятно побаиваясь испортить здоровый с виду организм, и, перебрав все лечебные аппараты и щадящие препараты, в один голос приговорили – нужен санаторий. Правда, почему-то не называли, какой именно, говорили – местный, закарпатский.
Посоветовался со знатоками. По неизвестной мне причине, знатоки оказались уже на пенсии. Полагаю, именно они, отягчённые болячками, толк в болезнях и медицинских процедурах оздоровления понимали больше прочих. Смущало лишь одно в их рекомендациях – каждый подробно рассказывал о способах конспиративной связи с пенсионерками, с которыми, в тайне от жены и взрослых детей, он согласовывал палаты, категорию лечения, санатории, «лечебные расходы» и, главное, сроки лечения. Закрадывалось подозрение, что внимания на собственно медицинские процедуры у них рассеивалось более сильными впечатлениями и ощущениями. А потому информация, необходимая мне, была не достоверной.
Неспециалисты же в медицине и оздоровления цитировали мнение классиков литературы о том, что профиль оздоровительного заведения для функции оздоровления не важен. Важно географическое положение. Чем ближе к Кавказу, тем функция оздоровления эффективнее. В том смысле, что из Пятигорска, к примеру, со времён Лермонтова, возвращаются беременными женщины даже от бесплодных мужчин. Это особенность и эффективность тамошних вод. Внуков отдохнувших на турецких курортах украинских женщин тянет изучать турецкий язык и т.д.
Осведомлённые в бухгалтерских проводках коллеги посоветовали «не пудрить себе мозги» и обратиться с заявлением в местный профком для «своего оздоровления куда-придётся» и «послать туда жену вместо себя».
В профкоме путёвка была только одна - в недалёкий от дома санаторий. Судя по цене - в два моих месячных оклада, она обещала моей жене земной рай.
Справка от врача, которая уверяла, что без этого оздоровления именно в этом санатории, мне не только не работать далее на фирме, но и не жить, которая мне обошлась в десятую часть оклада, экономила цену лечения бесценной жены на 70 процентов стоимости путёвки. Небольшая мзда жены администратору санатория, взвесил я про себя, позволит ей оздоровиться за счёт профсоюза моей фирмы, мне же - съэкономить семейный бюджет и заслужить уважение-благодарность жены.
Действительно, жена впервые, за последние дни, одобрила мою заботу о ней. Замечу, что, выбирая место оздоровления жены, стремился выбрать такой санаторий, чтобы был поближе. Чтобы на своей «копейке» мог подскочить к ней в любой момент. К слову сказать, реклама классиками чудесных свойств пятигорских вод не давала себя чувствовать спокойно и сказалась на выборе удалённости санатория.
На своей пожилой «автокозе» отвёз жену в санаторий. Главврач встретил тепло, как родных, участливо расспросил жену, не заглядывая, перелистал историю обследования болезни жены. Спросил о пожеланиях.
Мы уже успели осмотреть номер, положенный путёвкой, тараканов в нём, число коек, обшарпанные стены. Обстановка номера к оздоровлению не располагала даже меня, здоровенького, согласно последним строгим осмотрам профврача. Кроме того, свидетели-соседи по оздоровлению по номеру в корне исключали мои визиты и надежды по выходным с отдыхам от удлинённых дежурств совместно «оздоравливаться» в комнате с женой. Потому….. пожелания были.
- Полулюкс.
Врач охотно разрешил. Я-то боялся, что за дорого. Однако, всё обошлось демократично в обоюдных интересах: переезд в полулюкс стоил мне сокращению пребывания жены в санатории на трое суток. А за мои с двухгодовалым сыном визиты-пребывания, с едой за общим столом в течении суббот-воскресных дней оздоровления, ещё 500 тугриков «наличными», как говорят американцы, когда подчеркивают обман своего налогового департамента.
У жены день приезда был праздником.
Рабочие дни радовали каждым часом близости моего очередного посещения жены.
Действительность же посещения угнетала. Все процедуры были платными. Еда намекала, что посетители здесь задержались с дня приезда. Фрукты гнилые. Кефир - раз в посещение и со стёртой датой. О столах с диетическим питанием здесь забыли с первого дня независимости страны или делали вид, что не знают. Детская комната не открывалась никогда. Комната оздоровления солевыми процедурами за 10 тугриков доставляла лечебную услугу в виде комков и слоя соли на полу комнаты с облезлой краской стен и дверей. Бассейн, массаж, стальные иглы в тело, физиотерапевтические процедурные аппараты были времен татарского ига, и, сверх назначенных врачом 3-минут с оплатой «в кассу», вне зависимости от состояния здоровья, стоили те же 10 тугриков за очередные каждые пять минут, но наличными. «Серебряные» иглы стоили полуторакратно, «золотые» – двукратно, «Платиновые» иглы китайской системы иглоукалывания стоили втройне от стальных.
Было не жарко. Газированная минвода резко сократила наше пребывание, потому насладиться всеми особенностями красот и лечебных процедур закарпатского санатория я не успел – заболел сын, глотнув воды. Врач санатория сказал, что страхи напрасны. Однако, температура малолетнего сына плавно росла, и мы объявили об отъезде до срока. Кроме взаимосогласованно сокращённых на три путёвочных дня, оздоровление убавилось ещё на три.
У главврача заикнулся было о возврате мне наличных, которые не довелось использовать за несостоявшиеся ночи с женой в полулюксе. На что главный врач сказал что-то непонятное, вероятно по латыни, из которых я понял кусок фразы о рыночных отношениях и потраченных уже организацией деньгах. Моя идея возвратить мне деньги из такой же платы очередного посетителя застряла в зубах. Ненастойчиво повторил просьбу вернуть деньги за не оказанные услуги. Врач нетвёрдо пообещал выслать деньги на адрес организации. Я содрогнулся – вдруг профком заставит вернуть льготу, которой пользовалась жена вместо меня, и которая заметно больше материальных утрат.
Я понял, что деньги плакали.
Жена выглядела….
Владимир Салтыков 20.10.07 Ужгород