Сказка о градоначальнике

                                                                       

                                                Мысли о градоначальницком .. единовластии …

                                                                …предлагаю…

                                                Учредить особливый воспитательный градоначальницкий институт.

                                                                Из наук  преподавать следует три: а) арифметику, как необходимое

пособие по взысканию недоимок; б) науку о необходимости очищать

улицы от навоза; и в) науку о постепенности мероприятий. В

рекреационное время занимать чтением начальственных предписаний

и анекдотов из жизни доблестных администраторов.

 

/ "История одного города". М.Е. Салтыков-Щедрин. Художественная литература, М., 1953, с.181-186/                                                                                                      

 

            Жил-был на свете город. Жители того славного города почти ничем особенным не отличались, разве что были отзывчивы, терпимее друг к другу, чем жители иных городов, на чужое не хватки и владели многими полезными ремеслами. Большинство жителей того города были добрыми людьми, каждый хотел сделать свой дом красивее, чем дом соседа, а  сам город находился в кольце гор. За свою тысячелетнюю историю город видел много разных градоначальников. Собственно, даже назывались они в разные года-века по-разному - воевода, удельный князь, Первый секретарь, Председатель… и проч. В последнее, меркантильно-романтическое время градоначальнику специально придумали название новое - мэр.

Не знаю, было ли в том названии должности градоначальника дань уважения к трудной должности управления городом, или мода, или преклонение перед заокеанскими процветающими городами. Однако здесь рассказчик явно забежал вперед истории.

            Город, как и положено городам с тысячелетней традицией-историей, вел свою  родословную, большую часть которой составляли славные, а случалось и ратные подвиги своих градоначальников или градовладельцев.

В летописи градоначальников, как у классика из летописи одного Города, были и деятельные, и ленивые, идиоты и дураки, воры, и с инициативой, с философским  взглядом, (генерал-)майоры, и с механической головой-шарманкой, без головы и иные-разные.

Некоторые оставляли свой особый след в истории города. Одни - распродажей городской земли и строений. Некоторые - своими указами или способами управления, совпадающими с сержантскими командами. И не то, чтобы указы каждого памятного городского начальника были полезны городу или даже самому градоначальнику. Нет, далеко не всегда. Просто они были необыкновенны, потому и долго не забывались памятливыми на необычность горожанами.

Надо сказать, что время в ту, описываемую рассказчиком пору, было объявлено мирным, не военным, хоть народ вымирал и разбегался по заграницам от реформ не хуже, чем от военных действий.

Для развлечения народа и отвлечения его дум от всяческих полезных и антиградоначальницких реформ и революций, придумали умные заокеанские головы, а наши, не менее умные, не раздумывая долго, разнесли те слухи-идеи по околицам города новое для горожан слово и занятие модное - демократию.

Что оно толком означает, знали только посвящённые - те, кто это понятие придумал. Занятие было удачное, слово звучное, запоминающееся, впечатляющее. Все горожане о нём только и говорили, забыв про постоянное недоедание и недопитие. Впрочем, про недопитие рассказчик преувеличил - горожане пили. Только вот, молока хватало только горожанам, которых кормили матери своей грудью, а остальные пили огненную воду. Для красоты и научности её поэтично окрестили С₂H₅OH. Фискально-оздоровительный главк городской, что лицензии давал на торговлю-перегонку огненной воды, доказывал её лечебные свойства и пользу для каждого горожанина и городской казны.

            И так часто новое слово стали употреблять в городе все сословия, словно и нет других слов - честь, совесть, справедливость и прочих.

Те выдумщики, что новомодное слово-понятие придумали, убедили горожан-слушателей, что ценнее жизни и прочих людских ценностей для каждого человека в отдельности и всех жителей вместе - есть демократия и свобода. И так успешно убедили, даже не объяснив ничего толком про эту демократию и свободу, что зачарованные красивыми словами, жители того города, в это поверили.

Весь город, словно помешанный, только и гудел - демократия, демократично, за демократию. Даже тост главный в городе - "Будьмо", которым здоровье желали всем, кто с чаркой, подменили на пожелание демократической свободы в городе.

            Тут рассказчик, справедливости ради, должен отметить, что само по себе пожелание свободы не вредно, если только добавить и разобраться, какой именно. Иначе - непонятно и запутано. И еще, -свобода вещь не дешёвая.

            Свобода совершать глупости - самая дорогая свобода, потому, как платить за них приходится втридорога, правда, - с отсрочкой, пока глупость всем не покажется.

            По этой причине, - из-за оплаты с отсрочкой, как бы подешевле, жители выбрали свободу делать-совершать глупости.

            Захваченные новомодным занятием - демократию делать, народ придумал себе еще одно - демократичного мэра демократично выбирать.

Поскольку из горожан должностных инструкций для должности мэра никто никогда не составлял, а написанные иными читать считали ниже своего достоинства, знамо дело, никто из горожан толком обязанностей мэра, а тем более пожелания классика для новых мэров не знал, потому и решили мэра выбирать демократично, что сомнению не подвергалось никем.

            Выбор кандидатов в мэры был из одного претендента. Именно он указал, что знает, как мэром быть и что всеми нужными качествами владеет.

            Глупыми горожане, однако, не были, потому на всякий случай обратились к консультантам - людоведам, по-научному - к психологам или, по-новомодному, - к PR-истам. Толком никто не знал, кто они такие, людоведы-пиаристы, однако те за горожан рассудили, что именно они-то, как  самые непредвзятые и рассудят-посоветуют правильно, как мэра выбрать-избрать без ошибки. Горожане им поверили.

Посоветовали специалисты, что, дескать, главное - критерии правильные в выборе. Хочешь, чтоб не воровал мэр - бери бывшего вора, тот уже свое взял. Хочешь без взяток - бери взяточника. Хочешь работоспособного - бери лентяя, тот наотдыхался за свою жизнь и после избрания начнет так работать, что не остановишь. Хочешь иметь ученого и образованного - бери неуча, тот всю свою неизрасходованную энергию на алтарь городской науки положит. А если вдруг захочешь, чтобы в интересах общества день-ночь мэр трудился - бери коммерсанта, который для своей семьи без устали трудится. Если предал раз друзей - больше обществу не изменит. И всё в том же духе.

            Выбрали мэра по рекомендациям знатоков, по внешнему виду и интуиции граждан. То есть по своим понятиям. Всем понятиям мэр соответствовал.

Описанное в сказке время - век информационных технологий, потому не прочитать то, что писано классиками о науках для градоначальников, не с руки даже вновь избранному мэру.

Пора, однако, отметить в повествовании, что описываемое время было также временем повсеместного расцвета науки. Наука, правда, развивалась несколько однобоко - из всех наук развивались только два действия из науки арифметики - отнимание и деление. По каким-то объективным причинам, а возможно в силу тогдашней моды, эти науки-действия применял каждый мэр. Те редкие претенденты на должность мэра, кто даже такую науку в силу иных озабоченностей осилить не смогли, всегда имели возможность нанять себе бухгалтеров из местного бокс(инг)-клуба.

Новый мэр правила арифметики знал лично. Более того, отличался от некоторых тем, что умел решать задачи даже на два действия - умел делить то, что предварительно отнял. Однако для свободы своих градоначальнических решений, арифметикой для сбора городских налогов он поручил заниматься фискальному ведомству города и сразу приступил к освоению более сложной науки - высшей арифметики. Суть этой науки в том, как из убытков казны сделать себе прибыль. Остальные науки счел для себя и города бесполезными. Чтобы иные науки высшей арифметике не мешали - он их своим указом-декретом в черте города отменил.

Напомню читателю, что классик, в память наиболее передового Городского градоначальника своего времени вложил всем будущим пожелание освоить не менее трех наук. К обязательным тем наукам отнесены им были: арифметика, чтобы пополнять казну, наука об убирании дерьма с улиц и наука о постепенности всяческих городских реформ.

Чтобы нескромным и реакционером в академических городских кругах не прослыть или выскочкой, попросту, придумал мэр экономическое объяснение для необходимости  запрета лишних наук. Объявил своим указом-декретом, дескать, убыточной части городского бюджета не хватает для уборки мусора-навоза с улиц, потому предписал, чтоб расходная часть личного бюджета каждого горожанина имела размер убытка городской казны. Для сговорчивости и неотразимости на горожан своего указа-декрета, повелел навоз с улиц не убирать вовсе.

Как ни крути, а от того указа-декрета городской казне доход в размере многократно недополученного убытка. К тому же, косвенный доход казне капает не меньший - от дополнительного мора среди жителей от тифа-холеры - за счет нововыданных городом лицензий мастерам лечений и погребений для оставшихся горожан, сборов от таможенников - за счет сбежавших из города эмигрантов.

А на тот случай, если вдруг горожане в городскую реформу поверят и станут за уборку вдесятеро платить, мэр самолично подрядился весь мусор вывозить с улиц, и тех-самых мусорщиков себе лично служить постановил.

Хоть круть-верть, хоть верть-круть: хоть и дерьмо, а - золото.

Заныл народ, заскулил. Где чистота былая, где порядок, город в Мусоросранск пора переименовывать! Почему старую систему мэр разломал своей необдуманной реформой, новой системы не построив! Прежних мусорщиков от обязанности дерьмо собирать освободил, а новым сборщикам мусора никто платить не обязан - договоров для новых мусоросборщиков нет.

Опять же, почему расценки труда по сбору навоза такие, как у золотодобытчиков, которые на Аляске? И уж вообще непотребные  слова в городе появились - тарифы, расценки, гарантия прав потребителей, монополия, превышение служебных полномочий.

А один горожанин вовсе договорился - неполное служебное соответствие мэра, мол, - в полный голос. А шепотом добавил возле экологического городского прокурора: - "Уголовная статья плачет по таким новаторам, биологическая диверсия", - мол. Один из помощников мэра услышал, стал возражать, мэра защищая, что, дескать, то что в центре - это еще цветочки, а на окраине и за околицей  - так там такое …., и то ничего, горожане с околиц не ропщут. И живности приплод, опять же. Охотники новых крыс от зайцев по размеру перестали отличать.

А тут уж шепот со всех сторон раздался - биологическая война, и уж совсем страшное - геноцид. В смысле - война со своим народом-населением.

Понял мэр, что погорячился - науку об уборке навоза поспешил отменить. Пришлось отменить свой указ-декрет в соответствующей части.

Однако разговоры о вреде радикализма в коммунальных реформах утихли не совсем.

Потому, чтобы себя и народ в бесполезности науки о постепенности реформ убедить - новую радикальную полезную городскую реформу провести решил. Снова применил высшую арифметику, как из реформы убытка казны прибыль себе сделать и городскому бюджету.

Закупил много печек с хорошо раскрученной рекламой. И уверяла та реклама горожан, что печки те, самогрейки то есть, - к ним ни газа, ни дров не надо, сами греют. А если и надо, то только символически. И казне доход в размере недополученного убытка от центральной печки - весь город издавна от одной главной печки каждую зиму согревался, к каждому дому своя труба вела.

И повелел мэр каждому жителю выгодную самогрейку поставить, в рассчете, что на трубах к окраинам города городской бюджет убыток съэкономит, а личный бюджет мера от продажи импортных самогреек пополнится.

Только об этом услышали состоятельные жители, те, что к мэру (тот в центре города жил-правил) поближе проживали и зимой в тепле жить предпочитали, так, зная решительность мэра, сразу самогрейки понакупили, хоть и втридорога.

Наступила зима.

Тепло по трубам к окраинам вовсе доходить перестало - одни трубы по пути к окраинам владельцы самогреек отрезали, чтоб им не мешали своей импортной самогрейкой любоваться. Другие трубы от нехватки тепла и избытка мороза сами полопались.

А в третьи трубы градоначальник-мэр тепло вовсе запретил подавать, т.к. за деньги оставшихся в живых граждан все тепло центральной печки не купишь.

Стали в начале зимы замерзающие горожане завидовать тем, кто втридорога самогрейки себе установил-купил. Только напрасно и недолго. Как не обещали чудеса заграничные изготовители и отечественные продавцы самогреек, что те без топлива тепло производить будут - так ничего не вышло. Сначала дрова близлежащего парка повырубали, а потом давления газа перестало хватать на всех владельцев печек

Конечно, умельцы и импортную технику научились приспосабливать под проблемы своей семьи. Только вот от таких приспособлений почему-то дома многоэтажные гореть-взрываться стали. А виноватых нет. Как бы. И мэр не виноват - третью науку отменил, так что не виноват по закону. Или виноват не по закону, т.е, не наказуем по Конституции той страны, где Мусоросранск к городу условно отнесен. А тамошнего прокурора наукам для мэров не учили, и как теплопоставку и мусоровывоз в городе решать - не знает. Ведь классик в своих предложениях о полезных науках прокурорам ничего не указывал. А жители и вовсе таким наукам, как поддержание нужного давления газа в газотранспортной системе, системному принятию управленческих решений и моделированию не обучены.

Долго терпели горожане.

А однажды зимой на благотворительном приеме в мэрии, который мэр проводил для иногородних заморских гостей, один ребенок, которого мама погреться привела из своего дома, вслух, сказал мэру, что реформы должны быть постепенными, чтобы тепло и чисто было всегда и везде.

Устами младенца …

Понял мер, что с отменой и третьей науки поспешил.

Отменил мэр к весне свой указ-декрет о запрете третьей науки. К тому же потеплело, так что в эффективность городской реформы тепла горожане невольно поверили.

Теперь уж точно станет легче жить. Ведь населения-то в городе стало меньше. Одни в теплую Испанию уехали, поближе к апельсинам, другие в Западной Сибири золотишко моют на приисках, чтобы намытой зарплатой за поданное зимой тепло их семьям рассчитаться, третьи - рассосались.

А мораль сказки? Градоначальник уверяет всех, что три обязательные науки для мэра освоил, и в случае его переизбрания на очередной срок уж точно научится читать стандарты, санитарные нормы и правила, иные нормативные акты и извлекать пользу из начальственных предписаний, опыта  жизни и анекдотичных ситуаций доблестных администраторов.

Горожане вновь верят. Но в этот раз - с трудом.

Кто-то из граждан даже предложил науку для градоначальников сделать обязательной для каждого губернатора и даже президента. Ведь модные нововведения теперь не только в отдельном Городе, но и во всей стране происходят.

 

Салтыков Владимир Николаевич, Украина, Закарпатье, Ужгород