В ПРОСТРАЦИИ
(не свое дело)
Записать эту историю автора заставила попытка обобщить, увы, не
единственный случай, наблюдаемый им на жизненном пути.
Попытаюсь описать первый из них,
который произвел наибольшее впечатление. Как наиболее характерный, на взгляд
автора.
Сначала было процветание. В прямом и переносном
смысле. Работа радовала, семья и производственное объединение со скромным
названием …. процветало. Должность была не рядовая, руководяще-техническая, я
бы назвал её условно Главным инженером-Главным технологом-Главным
конструктором-начальником производства. При этом, работой не перегружался. Да
что там, попросту, зачастую и заниматься то нечем было. Но финансы были в
порядке. Всегда как-то образовывалось (благодаря директору, кстати), так, что
на зарплату на предприятии хватало. Не бог весть, какую, правда. Но на хлеб с
маслом всегда и вовремя. Кстати, пора сказать, что автор ведет речь не о себе,
а об одном из своих приятелей-коллег.
И стало как-то со временем так
складываться, что герою рассказа, назовем его так для меньшей узнаваемости,
стало казаться, что он может намного больше, а может, и вообще всё, а
предприятие под его финансово-экономическим руководством просто совсем
расцветёт.
Ничто, казалось, не противоречило
такому устремлению. Даже народная мудрость подталкивала к такому выводу: -
«Плох тот солдат (капитан запаса, помнится автору, в нашем случае), который не
хочет стать генералом (директором)». Вода и камень точит. Надоели действующему
директору кляузы, скандалы, претензии, возможно и обоснованные в чём-то, но с
критикой ВСЕГО на предприятии. Надо сказать, что недостатки были, не могли не
быть – предприятие-то земное, и люди – земляне. А значит, не без грехов и
недостатков.
Должен отметить весьма важное обстоятельство. Мой
герой мог руками сделать что угодно. На любом станке, причём, предварительно
выдумав. Для производственников скажу, что был он конструктор, технолог,
разработчик оснастки и нестандартного механического оборудования, механик с
божьим даром. Так что, самому изготовить полуавтоматическую линию производства
……., не буду уточнять чего (скажем полезного товара ), для него не стало
проблемой. Ещё одной его золотой особенностью была его способность легко и
быстро наладить отношения с коллегами. Исключая действующего непосредственного
начальника. Особенно с подчиненными рабочими и, вообще, с любым посторонним человеком, пусть и не
надолго. Влюбчивостью я бы назвал такую его особенность. Именно это помогло ему
получить в беспроцентный кредит сырьё для производства на три года вперед, с
дальнейшим, как получится, расчётом, не ограниченным временем, по бартере,
готовым товаром своего предприятия.
О психологическом свойстве влюбчивых - быстро
«остывать», я знал по известному американскому самоучке Карнеги и публикациям
советского эксразведчика Виктора Суворова.
Так шло до дня, когда, однажды, придя на работу с
утра, герой рассказа увидел перед собой печать со штампом, чистую чековую
книжку, акт сдачи-приемки дел и документов от бывшего директора ему, будущей
звезде производства. И главного бухгалтера, терпеливо дожидавшуюся прихода
Нового Директора.
Свершилось….
Первый вопрос нового директора ( весь коллектив в
напряжении ждет реформ): - «Сколько денег на счету фирмы?» - «Три рубля,
двадцать копеек (время происходило до купоно-карбованцев». И, на удивление
бухгалтера и коллектива, новый шеф сразу впал в глубокую прострацию. Проще
говоря, имея налаженную полуавтоматическую линию производства, отработанный
сбыт, конструкцию, спрос на продукцию, бесплатные станки и по льготной цене
энергию, почти бесплатную аренду, опытных рабочих, налоговые льготы
общественного, малого и учебного предприятия, новоиспеченный директор не знал,
с чего начать. И что со всем этим делать. Первое, от сердца решение, – закрыть
фирму. Оборудование раздать (пропорционально влиянию на фирме).
Честно скажу, пожалел приятеля. И коллектив. Работая
рядом, с опытом, которого мой герой не имел, не удержался, рассказал ему основы
ценообразования, налогообложения и ряд юридических аспектов для руководителя с
финансовыми задачами. Не раз. Не два. Что там говорить, и не двадцать два раза.
Не шла экономика в голову моего героя. Но со временем …. Вода камень точит.
Нельзя для целостности описания характера главного героя, умолчать об одной его
положительной черте - осторожности, которая проявлялась в том, что в
экономических, юридических и иных непонятных для себя вопросах, где герой
рассказа был в себе сильно не уверен, он не стеснялся обращаться к ЗНАТОКАМ
своего дела за консультацией. Поскольку такие обращения происходили, как
правило, на глазах автора, или к нему же самому, то круг некомпетентности
героя, круг вопросов-консультаций и круг его друзей-знакомых, консультаций, не
малый, кстати, был на виду рассказчика.
Из прострации вывести его удалось сравнительно легко.
Помогла налаженная ранее система, которая сначала работала по старинке, и сбоев
не давала. Отсутствие технических проблем, сырья, сбыта и т.п., позволяла даже
с даже с малым участием новоиспеченного директора (как оргруководителя) при его
большом личном энергичном эпизодическом напоре на задачу извлекать прибыль для
предприятия (в смысле – для директора). Которой хватало и которая пополнялась
на расчетном счете банка за рабочее время. Начинающий директор плыл на волнах
эйфории. Деньги были вне зависимости от него присутствия в рабочем кабинете. Частично работали старые договора.
Рабочие, часть которых уже называли замдиректорами по назначениям нового
Директора, улыбались, радовались служебным обедам с возлияниями за счет средств
предприятия или директора. Отличить одно от другого они не могли. Скажу правду,
это не отличал и сам директор.
Так прошло несколько недель. Жизнь казалась всем
сотрудникам малого предприятия безоблачной, прекрасной и удивительной. Вдруг
пришло время платить, пусть символическую, сумму за аренду помещения, пусть за
дешевую, но энергию, налоги.., зарплату Главному бухгалтеру. И рабочие вдруг
вслух стали возмущаться, почему их зарплата составляет меньше десятины от
продажной цены изделий. И в несколько раз меньше директорской, хоть все почти
равновладельцы. И рабочий с оторванным по нетрезвости на производстве пальцем,
ранее молчавший, пока зарплата была шестой частью себестоимости проданного
товара, заговорил о нарушениях нормах в охране труда и техники безопасности.
Другие «втихаря» продавали фрезы в Польше, патроны токарных станков, резцы,
моторы, готовые изделия. Названный замдиректором рабочий потребовал `большую
долю за должность, сравнимую с директорской. Причем требовал меньшей нагрузки и
приёма себе помощников. Увещевания директора, что отдача от зама уменьшилась, а
контракт не изменился с предусмотренной долей от конечного продукта, его уже не
увещевал. Иные добирали служебной мебелью (включая телевизор).
Пусть с запозданием, директор меры принял. Срочно
объяснил, что конструкцию товара, технологию его производства спроектировал, а
оборудование для его производства восстановил, сырье обеспечил, сбыт
организовал он лично, потому 90 % - его по справедливости. Забыв сказать о
налогах, отчислениях, амортизации, начислениях, накладных расходах и прочем.
Коллектив остался неудовлетворенным. Сильно не
удовлетворенным. Чувствовал себя, гегемоном, но обделенным материально и
психологически. Попросту, обманутым.
Производство сокращалось. Качество падало. Сбыт,
которым некому стало заниматься, потому как директор вынужденно встал к
станкам, пришёл к нулю. Оплата рабочих плавно становилась нулевой, а ситуация –
революционной. Продавать товар стало некому, пропуск отдельных операций ухудшал
качество товара до катастрофы.
Стали обозначаться проблемы. Главбух стала ныть, что
даром отчеты составлять не будет. Назревала неуплата налогов в срок. И вообще –
неуплата. Рабочие перестали ходить на работу. Директор не мог работать за себя,
даже за станком. В это же время, рабочие забирали натуру из другого этажа
предприятия, со склада, подбирая ключи, а размеры натуры каждый определял себе
сам без бухгалтера, который вынужденно встал к лотку на базаре.
Так производственные отношения перешли плавно в
юридические. Уголовный розыск искал по заявлению директора, каким образом, без
следов взлома и без ключей, пропала мебель, инструмент, готовый товар,
электродвигатели с предприятия. Главбух пыталась сдать дела любому сотруднику.
Директор ходил в суд, в качестве истца пьяной драки с его участием, на
производственно-товарищеском обеде, перешедшем в рукоприкладство и выяснение
размеров отчислений от зарплаты рабочих. Молодую жену и сына нечем стало
кормить. Вокруг все требовали от директора. Задачи становились проблемами.
Верно, неуклонно, как надвигающаяся лавина.
При этом станки были с номинально нулевой
стоимостью, по сути, как бы ничьи. Энергия, аренда и сырье – «на-шару». Сбыт,
хоть и сезонный, но раньше был устойчиво-нарастающий, прекратился в связи с
отсутствием качества и количесства. Друзья директора ничего не понимали. Какие
проблемы?
Понимая, или догадываясь, что проблемы в нём самом,
«молодой» директор искал опытных советчиков. Интенсивно, с присущей ему дикой
энергией. И успешно находил. По-моему, лучших в Закарпатье. Беда только была в
том, что советы не совпадали. Между собой и с умением директора. Не совсем
доверяя советчикам, не понимая, что каждый советует под своё умение и опыт, не
умея выбрать подходящую для себя
рекомендацию, в короткое время мой герой впал в глубокую прострацию. Это когда
изменения ситуации не воспринимаешь и выхода не видно. Дошел до ручки. Для
любого, включая его самого, стало очевидным, что проблем накопилось на год.
Имеется грузовая машина. Не нужная производству. И
покупатель на неё. Но разрешение дает по постсоветской инструкции собственник
стоянки. Не бесплатно. Покупатель купит, но с аккумулятором. Но его взял
временный водитель в оплату работ, которые он считал выполненными. Которых
директор не видит. А денег на покупку нового аккумулятора нет. И нет на взятку
собственнику стоянки. Станки ничьи, но нужно подписать справку ВТОРЧЕРМЕТа. И
так везде. Можно обойтись без налоговых отчетов, но надо сдать справку
установленной формы, и т.д. и т.п. А дела - сдать в архив, но нет пишущей
машинки заполнить архивный формуляр по установленной форме. О справках его
консультировали, но никто за него не заполнял.
Мой герой всё уверенней шел к суициду.
Автор вторично пожалел его и его семью. Потратив
время, составил с его слов список его же неотложных дел, не сделав которые, его
проблемы не окончатся. В порядке убывания важности.
Наш герой возразил, что не решение любого из списка
вопросов означает для него и семьи крах.
Кроме того, хотелось бы заиметь попутно то, что
ничьё.
Считаю, что ключевым советом автора для судьбы
приятеля, оказалось то, что порекомендовал отказаться ему от того, без чего
(без приобретений) он проживет. Осилить лишь то, что ему по силам. А то, что
могут другие, ему не указ. Что касается величины списка проблем, то решение
первого в списке вопросов-проблем, дает ему отсрочку и возможность прожить две
недели, следующего вопроса – еще неделю, за которые он решит еще две-три
проблемы-задачи, уже более лёгких, и т.д.
Мой приятель в это поверил.
Думаю, эта вера и спасла жизнь моего приятеля. Так,
спустя полтора года проблемы как-то незаметно рассосались. На госслужбе, где он
устроился в качестве завхоза силового госучреждения, как ОЧЕНЬ ВЛИЯТЕЛЬНОЕ
ЛИЦО, был влиятельным лицом, от которого зависят карандаши, авторучки,
калькуляторы КАЖДОГО, включая начальников. А минимальная зарплата на должности
обеспечила хлеб семье. Прошло немного времени, и премии – обеспечили семье …
масло на хлеб. За право оформить
налоговую отчётность боролись его сослуживцы, тем более, что эта отчётность для
опытных, не перегруженных работой коллег-бухгалтеров, не составляла трудности в
отношении его неработающего предприятия.
Новые связи по
службе позволили найти денежную работу. Эвакуировать производство. Переправив
домой полуавтоматическую линию.
Незаметно проблем не стало. Пришел достаток и спокойствие,
я бы сказал счастье, в семью. Заказы на уникальные домашние поделки со стороны
соседей, клиентов. И всё как-то забылось. Наш герой стал заниматься тем, чем он
умеет.
Так посчитал автор, что всё старое герой рассказа
забыл. Однако, оказалось неожиданно для автора, не всё.
По сей день не забываю, когда, в один будний, с
текущими заботами день, при встрече мой приятель, слегка смущаясь, «выдал» мне
негромким голосом (обычно он у него громкий, уверенный) – «знаешь, а теперь я
понял, что такое интеллигент». Как ты (автор, т.е.).
Раньше у него это было ругательное слово. Не
утерпел, возразил ему, что в том смысле, в каком интеллигентами считают
людей ни первый министр культуры РФ
Луначарский (который считал, что для этого нужно иметь не менее двух поколений
предков с высшим образование и с соответствующими занятиями), ни Ленин (который
их считал, неприлично написать публично кем) себя не считаю. Полагаю, что не
интеллигентность помогла мне помочь ему и его семье вывести из полосы проблем,
а умение разрешать ряд сложных задач, не доводя их до проблем, самообладание,
да доброе участие в его судьбе.