Автор - не педагог. И педагогического образования не имеет. Однако все мы, с Вами, читатель, учились. Некоторые не только «чему-нибудь и как-нибудь». Себя автор отнес к категории обучавшихся систематически и фундаментально естественным наукам. Т.е. по системе и основательно. Проще говоря, учился естественным наукам в физико-математической школе под наставничеством доцентов-профессоров местного университета, а позднее – на физмате того же, не последнего из провинциальных университетов волжского университетского почти миллионного городка.

Можете отнести вступление к похвальбе, читатель, но лишь отчасти. Потому, как автор вступление счел важным для оценки читателем замеченных автором педагогических приемов. Сразу оговорюсь – автору они не нравятся. Но, в критической ситуации ….

Столь много оговорок вынужден применить потому, как лучший друг, пентапедагог: физик, математик, астроном и информатик и музыкант в школе, при этом - с детских времен первый друг автора, авторитетно повесил ему ярлык неспособного быть преподавателем. Косвенно говоря - быть педагогом.

Честолюбие и жизненный опыт, систематическое образование требовали мотивов столь категорического суждения. Друг от пояснений уклонялся. Настаивать не рисковал – дружба дороже. Но выяснить косвенно – попытался не раз. Именно многоразовые попытки разузнать таинства педагогического таланта и профессиональных секретов привели за десять лет к той, услышанной от друга лекции. Ее кратко перескажу.

Слушатель должен преподавателя бояться. Способ для этого прост. Для этого достаточно выбрать двух разнополых лидеров из класса (группы) и публично унизить перед представителями противоположного пола каждого. К примеру, в отношении девушек достаточно сделать публичные замечания относительно вкуса к макияжу, одежде, линии поведения и т.п. В отношении юноши – внешние дефекты, подчеркивающие его неполное созревание – юношеские угри, иные дефекты характера или фигуры. Эффект немедленный, производит впечатление даже на тех, кто рядом и не был «объектом» его применения. Любые будущие акты внешнего неповиновения пресекаются на корню.

Честно сказать, обрадовался тем, что не педагог. Потому как, не дай Бог применять такое. Так можно до смертоубийства от унижения довести! Еще больше порадовался, что среди педагогов, учителей (вижу важную разницу в этих понятиях) таких, кто такое применял, не встречал. К учителям отношу и своих родителей, и наставников молодых специалистов, коллег, с кем пришлось работать. И даже недругов, невольно научивших распознавать ложь, предательство, Последние научили тому, что постараюсь не применять в жизни.

Но осуждать то легко, а кто сам без недостатков? О своем негативно-позитивном педагогическом опыте поведаю тоже. К слову, так сказать. Позитивном – в смысле достижения поставленной педагогической цели.

История начиналась с первого класса сына. С математики, как с единственной науки, которую учат в начальной школе. Теща, капитан медслужбы, врач по образованию, с мощной психикой, от которой трепетал главврач ее больницы, попыталась взять быка за рога и потому сразу взялась за единственного внука. А именно – за его математику. На робкое замечание автора, что, как математик и отец ТОЖЕ имеет право на его обучение, разрешила учить родному языку. Тут уместно читателям сообщить важную подробность – мать первоклассника, кстати, тоже – медик, была на тот момент на многомесячных курсах в другом городе.

Первые уроки тещи дома ужаснули – теща с блеском справлялась с домашними заданиями сына. Но, вместо него. Зато сын получал сплошные поощрения в школе. К слову, там тещу, как врача уважали. Моя «педагогическая» критика ее раздражала – дочка (моя жена) получила медаль в школе, и критику она не терпела. Да и в примаках особенно не покритикуешь.

Рисковать единственным сыном, даже в части образования не хотел, потому плавно и незаметно попытался учить математике. Безрезультатно – авторитет учительницы, которая в начальной математике была – не очень, тещи, которая с апломбом, но в школьной учительнице, начальной школе и своей математике сомнений не испытывала, были столь велики и преревешивали, что только мобилизация всей духовной и творческой энергии хватило, чтобы у сына появилось убеждение, что они – теща и школа тоже могут ошибаться.

Только с этого момента, достижение которого автор приравнивает к получению своего первого авторского свидетельства на изобретение, сын стал слушать его объяснения по предметам. Именно тогда он свободно и незаметно стал решать любой пример-задачу за первые три класса школы, примеры на «бесконечное» число действий. Как-то незаметно он и другие предметы разрешал без проблем и участия взрослых. Все проходит, как говорил философ.

Завершились и врачебные курсы жены. Окрыленная, со свежими педагогическими силами, с претензиями – я тоже, как мать, хочу учить сына чему-нибудь, она сразу приступила к главному – решению за него задач. Успешно. Мотив прост – чтоб «головка не перенапрягалась, для здоровья, чтоб ребенок не переутомлялся».

С двумя медиками вместе справиться не смог. Однако предупредил, что, начиная с шестого класса, ребенок будет не успевающим по нескольким предметам второгодником.
Так случилось, что именно в 6 классе сын пошел в другую школу. Учителя почему-то, необоснованно решили, что он у них временно, и не ставили ему оценок полгода. Когда до конца учебного года оставались 3 недели завуч вызвал отца. Пересказывать то, что я выслушал, не берусь – стыдно. Я даже засомневался, а мой ли сын (тот самый ученик) успешно решал задачи по математике за третий класс, учась в первом. Моя оценка его знаний любого предмета 6 класса на тот момент была не выше «минус двадцать» по пятибальной системе оценок.

Разговор с женой по итогам школьного собеседования был и трудный и простой. С одной стороны упрек в провале ее методики, которая привела сына на второй год. С другой стороны – радость, что убеждать пришлось ее одну, т.к. именно переезд от тещи послужил причиной смены школы сына.

Искренне считал, что второй год в одном классе перевернет систему знаний сына, и, возможно, заставит его учиться. Жена возражала. Слезно молила научить сына – хоть на три с минусом - за оставшиеся дни. Против женских слез не устоял. Но взял слово, что мешать избранной методике не станет.

Методика, подчеркиваю, была ужасной, простой, но, забегая вперед окончания рассказа, оказалась эффективной.

Когда сын спрашивал, как решать пример, который не получался (раньше решала жена), я спрашивал, а как думает он сам. Он не мог думать, потому, что из математики забыл ВСЕ. Терпеливо, спрашивал его сначала, что такое уравнение, дроби, действия с ними, от конца к истокам математики, дошли до того, на чем остановились вместе учиться в первом классе, а потом повторили и это. Оговорюсь, что отвечал на его любой вопрос, формулируя правило и решал подобный пример в виде формулы. И никогда ничего не решал. Уроки затягивались. Пока сын не решал заданные школьные задания, спать я ему не давал. Для этого придумал веревочку, от его руки - к своей. Засыпал он – его будил я. Засыпали оба – просыпался я, и будил сына. Занятия затягивались до 4-х утра. В восемь я должен быть на заводе, а сын – в школе. Мука для обоих была несусветная.

Жена периодически просыпалась, чтобы назвать меня извергом, мучителем сына, и прочими неудобопроизносимыми ругательствами. Это отрезвляло и вносило творческую струю в занятия, пробуждая меня от сна, отрезвляя мой сонный мозг. Как правило, сын в такой момент устойчиво спал на стуле за письменным столом. В ответ я имел силы говорить только одну фразу: «Если сын заснет ДО моего разрешения, то отменяю свое согласие вывести его из категории двоешников. Матери школьника надо было быть на работе еще раньше нас, стыд выглядеть матерью второгодника перевешивал заботу, и сил на сопротивление у нее не хватало. Дергал за веревочку, и все продолжалось. Жена шла спать.

Так шло обучение математике. Через неделю сыну сам ставил оценку по математике +3. А через две недели – заслуженные пять с минусом. Он свободно решал любой пример за восемь классов и доказывал любую теорему за курс неполной средней школы. Остальные предметы он учил без моего участия дома. Мне было спокойно – сын психически вменяем – он запоминал, помнил и делал осмысленные выводы. Причем доказывал теоремы, не зная, как их доказывал автор учебника.

Но в школе он спал. Иногда убегал с урока и отсыпался в подвале соседского дома. В очередной класс сына перевели. Жена до восьмого класса стала учить его по своей методике. Потому в конце восьмого класса все повторилось. С тем же эффектом.

Так методика оказалась дважды проверенной. Имелись и иные побочные эффекты. Один из них – стойкая неприязнь к любым систематическим знаниям.

Не могу не упомянуть еще об одном педагогическом приеме, которому был свидетель.

Именно тогда, когда был уверен в знаниях сына по математике на пять, узнал о практике, по которой учительница задает задачи со сложностью, который ПРОСЯТ ученики. Запросил задачу на три, решил без ошибки на пять – получи три. Запросил на пять, решил на четыре –получи четыре. В силу солидарности ВСЕ ребята избрали тактику НЕ ВЫДЕЛЯТЬСЯ, и дружно имели коллективное ТРИ. Охота учить математику сына умерла навсегда. Зато школьный педагог в восторге рассказывала о преимуществе своей идеи и экономии времени. Автор бы ее прогнал из школы. Потому, как ничего не сделала, чтобы вовлечь в азарт борьбы за знания-оценки именно мальчиков класса.

Не знаю, кто и каким образом сможет воспользоваться описанными педагогическими методиками. Но, возможно, кого-то из родителей и педагогов они заставят поискать и найти более эффективные и безопасные для детской психики приемы передачи знаний.

Не могу удержаться от одного замечание в адрес педагогов. Сильно не доверяю «приговорам» учителей математики, которые три четверти выпускного класса одной СРЕДНЕЙ школы Ужгорода отнесли к неспособным к получению полного среднего образования по итогам годовых такого обучения математикой.

Может потому у нас неуспешные президженты-премьеры? И страна в кризизе морали и экономики. Ведь и тому и другому их педагоги научили.

Владимир Салтыков Ужгород 15.08.04
E-mail: saltykov@westportal.net


(C) 2004 г. Салтыков Владимир Николаевич.
Все права на произведение принадлежат автору.
Размножение и коммерческое использование без разрешения автора запрещено!