Педагогами не рождаются.
/Эпиграф/
Автор - не педагог. И педагогического образования не имеет. Однако, все мы с Вами, читатель, учились. Не все "чему-нибудь и как-нибудь". Себя автор отнес к категории обучавшихся систематически фундаментальным естественным наукам. Т.е. системно и основательно. Учиться этим наукам начал в физико-математической школе под наставничеством доцентов-профессоров университета, а позднее – на физмате того же, не последнего из провинциальных российских университетов волжского промышленного почти миллионного городка.
Можете отнести вступление к похвальбе, читатель, но лишь отчасти. Потому, как автор вступление счёл важным для самостоятельной оценки доверия читателя к описанных автором педагогических приёмов. Сразу оговорюсь, автору они не нравятся. Но, в критической ситуации ….
Столь много оговорок вынужден
применить потому, как школьный педагог-физик, математик, астроном и информатик
и музыкант, при этом - с детских времен первый друг автора, авторитетно повесил
автору ярлык неспособного быть преподавателем. Честолюбие
и жизненный опыт, систематическое образование требовали от друга мотивов столь
категорического суждения. Друг от пояснений уклонялся. Настаивать не рисковал –
дружба дороже. Но выяснить косвенно – попытался не раз. Однако способность к
анализу у меня никто не отнимал.
Именно многоразовые попытки разузнать таинства
педагогического таланта и профессиональных секретов привели за десять лет к потребности
записи той, услышанной от друга лекции. Перескажу её кратко.
Слушатель должен преподавателя бояться. По мнению
моего авторитетного друга-эксперта. Способ для этого прост. Для этого
достаточно выбрать двух разнополых лидеров из класса (группы) и публично
унизить перед представителями противоположного пола каждого. К примеру, в
отношении девушек достаточно сделать публичные замечания относительно вкуса к
макияжу, одежде, линии поведения и т.п. В отношении юноши – внешние дефекты,
подчеркивающие его неполное созревание – юношеские угри, иные дефекты характера
или фигуры. Эффект немедленный, производит впечатление даже на тех, кто рядом и
не был «объектом» применения. Любые будущие акты внешнего неповиновения
пресекаются применением приёма на корню.
Честно сказать, обрадовался тем, что сам не педагог.
Потому как, не дай Бог применять такое. Так можно ученика до смертоубийства от
унижения довести! Ещё больше порадовался, что среди своих педагогов, учителей
(вижу важную разницу в этих понятиях) таких, кто такие приёмы педагогические
применял, не встречал, да и в отношении меня никто не применял. К учителям, к
слову сказать, отношу своих родителей, наставников молодых специалистов,
коллег, с кем пришлось работать. И даже недругов, невольно научивших меня
распознавать ложь, предательство, Не для применения, но чтобы не быть самому
объектом применения их способностей.
Осуждать таких педагогов то легко, а кто сам без
недостатков?
О своем негативно-позитивном педагогическом опыте
поведаю тоже. К слову, так сказать. Позитивном в смысле
достижения поставленной педагогической цели.
История начиналась с первого класса сына. С математики, как с единственной науки, которую учат в начальной школе. Тёща, капитан медслужбы, врач по образованию, с мощной психикой, от которой годы трепетал главврач её больницы, попыталась взять быка за рога и потому сразу взялась за обучение единственного внука. Именно за его математику. На робкое замечание автора, что, как математик и отец ТОЖЕ он имеет право на его обучение, разрешила учить родному языку. Тут уместно читателям сообщить важную подробность – мать первоклассника, кстати, тоже врач, была на тот момент на многомесячных курсах в другом городе.
Первые уроки тёщи дома ужаснули, – тёща с блеском справлялась с домашними заданиями внука-первоклассника. Но, вместо него. Зато сын получал сплошные поощрения в школе. К слову, там тёщу, как школьного врача, уважали. Моя "педагогическая" критика раздражала: её дочка (моя жена) получила медаль в школе, значит, педагогический талант воспитателя-тещи должен быть вне подозрений. Критику она не терпела. Да и в примаках особенно не покритикуешь.
Рисковать свои единственным сыном, даже в части образования, не хотел, потому плавно и незаметно попытался учить математике. Безрезультатно. Авторитет учительницы, которая в начальной математике была – не очень, авторитет бабушки, которая с апломбом, заведомый авторитет к школьной учительнице, начальной школе и в своей математике сомнений не испытывала, были столь велики и перевешивали мой, что только мобилизации всей духовной и творческой энергии хватило, чтобы у сына появилось независимое мнение, что они - тёща и школа, тоже могут ошибаться.
С этого момента, достижение которого автор приравнивает к получению своего первого авторского свидетельства на изобретение, сын стал слушать отцовские объяснения по предметам. Именно тогда он свободно и незаметно стал решать любой пример-задачу за первые три класса школы, примеры на «бесконечное» число действий. Как-то незаметно он и другие предметы-задачи разрешал без проблем и участия взрослых. Всё проходит, как говорил философ. Завершились и врачебные курсы жены. Окрылённая, со свежими педагогическими силами, с претензиями: – "Я тоже, как мать, хочу учить сына чему-нибудь", она сразу приступила к главному – решению за него задач. Успешно. Мотив прост – чтоб «головка не перенапрягалась, для здоровья, чтоб ребёнок не переутомлялся».
С двумя медиками вместе справиться не смог. Однако предупредил, что, начиная с шестого класса, ребёнок стане не успевающим по нескольким предметам и второгодником.
Так случилось, что именно в 6 классе сын пошёл в другую школу. Учителя почему-то, необоснованно решили, что он у них временно, и не ставили ему оценок полгода. Когда до конца учебного года оставалось 5 недель, завуч вызвал отца. Пересказывать то, что я выслушал, не берусь, стыдно. Я даже засомневался, а мой ли сын (тот самый ученик) успешно решал задачи по математике за третий класс, учась в первом. Моя оценка его знаний любого предмета 6 класса на тот момент была не выше «минус двадцать» по пятибальной системе оценок.
Разговор с женой по итогам школьного собеседования был и трудный и простой. С одной стороны упрек в провале её методики, которая почти привела сына на второй год. С другой стороны, радость, что убеждать пришлось её одну, т.к. именно переезд от тещи послужил причиной смены школы сына.
Искренне считал, что второй год в одном классе перевернет систему знаний сына, и, возможно, заставит его учиться. Жена возражала. Слезно молила научить сына – хоть на три с минусом - за оставшиеся дни. Против женских слез не устоял. Но взял слово, что мешать избранной методике не станет.
Методика, подчёркиваю, была ужасной, простой, но, забегая вперед окончания рассказа, оказалась эффективной.
Когда сын спрашивал, как решать пример, который не получался (раньше решала жена), я спрашивал, а как думает он сам. Он не мог думать, потому, что из математики забыл ВСЁ. Терпеливо, спрашивал его сначала, что такое уравнение, дроби, действия с ними, от конца к истокам математики, дошли до того, на чём остановились вместе учиться в первом классе, а потом повторили и это.
Оговорюсь, что отвечал на его любой вопрос, формулируя правило, и решал подобный пример в виде формулы. И никогда ничего не решал за него. Уроки затягивались. Пока сын не решал заданные школьные задания, спать я ему не давал. Для этого придумал веревочку, от его руки - к своей. Засыпал он, - его будил я. Засыпали оба, – просыпался я от наклона на стуле сына, и будил его. Занятия затягивались до 4-х утра. В восемь я должен быть на заводе, а сын – в школе. Мука для обоих была несусветная.
Жена периодически просыпалась, чтобы назвать меня извергом, мучителем сына, и прочими неудобопроизносимыми ругательствами. Это отрезвляло и вносило творческую струю в педагогические однообразные занятия, пробуждая меня от сна, отрезвляя сонный мозг. Как правило, сын в такой момент устойчиво спал на стуле за письменным столом. В ответ я имел силы говорить только одну фразу: «Если сын заснет ДО моего разрешения, то отменяю свое согласие вывести его из категории двоешников. Матери школьника надо было быть на работе раньше нас, стыд выглядеть матерью второгодника перевешивал заботу, и сил на сопротивление у неё не хватало. Дергал за веревочку, и всё продолжалось. Жена шла спать.
Так шло обучение математике.
Через неделю занятий сыну сам ставил оценку по математике +3. А через две недели – заслуженные пять с минусом. Он свободно решал (напомню, что заканчивал 6-ой) любой пример за восемь классов и доказывал любую теорему за курс неполной средней школы. Он только не знал, что решает задачи и теоремы за два будущих лет учебы. Остальные предметы он учил без моего участия дома самостоятельно. Мне было спокойно, – сын психически вменяем, – он запоминал, помнил и делал осмысленные выводы. Причем, доказывал теоремы, не зная, как их доказывал автор учебника.
В школе он спал. Иногда убегал с урока и отсыпался в подвале соседского дома.
В очередной класс сына перевели. Жена до восьмого класса вновь стала учить его по своей методике. Потому в конце восьмого класса всё повторилось. С тем же эффектом и той же методикой.
Так методика оказалась дважды проверенной. Имелись и иные побочные эффекты. Один из них – стойкая неприязнь сына к любым систематическим теоретическим знаниям.
Не могу не упомянуть еще об одном педагогическом приёме, которому был свидетель.
Именно тогда, когда был уверен в знаниях сына по математике на пять, узнал о практике, по которой его школьная учительница задает задачи со сложностью, которую ПРОСЯТ ученики. Запросил задачу на три, решил без ошибки на пять – получи три. Запросил на пять, решил на четыре – получи четыре. В силу солидарности ВСЕ ребята избрали тактику НЕ ВЫДЕЛЯТЬСЯ, и дружно имели "коллективное" ТРИ. Охота сына при такой методике учить математику умерла навсегда. Зато школьный педагог в восторге рассказывала о преимуществе своей идеи и экономии своего педагогического времени.
А я бы её прогнал из школы. Потому, как ничего не сделала, чтобы вовлечь в азарт борьбы за знания-оценки именно мальчиков класса (девочки прилежнее). Педагогу, поставившему целью сэкономить свои силы в школе, думаю, не место.
Не знаю, кто и каким образом сможет воспользоваться описанными педагогическими методиками. Возможно кого-то из родителей и педагогов они заставят поискать и найти более эффективные и безопасные для детской психики приёмы передачи знаний.
Не могу удержаться от одного замечание в адрес педагогов. Сильно не доверяю "приговорам" учителей математики, которые три четверти одного из известных мне выпускников СРЕДНЕЙ школы (Украина, Закарпатье, Ужгород) отнесли к не способным к получению полного среднего образования по итогам годовых такого обучения математикой.
Может потому у нас неуспешные президенты-премьеры? А страна - в кризисе морали и в упадке экономики. Ведь и тому и другому их педагоги учили. Но не научили
Салтыков Владимир
Николаевич, Украина, Закарпатье, Ужгород